Yaroslav Trofimov

Вот как разделила нас революция.
Одни из нас выносят деньги из банковских касс, создают очереди на автозаправках, срочно закупают годовой запас макарон и судорожно мечтают об эвакуации. Себя, денег и макарон. У некоторых это даже уже получилось.

Вторые уже сейчас обеспечили больницы лекарствами лучше, чем они когда либо были обеспечены за годы независимости, потрудились волонтерами на благо народа больше, чем когда либо трудились госслужащие, создали дружины, которые защищают лучше, чем милиция когда-либо сможет и, де-факто, уже строят новую страну.

Одними из нас движет теперь страх. Другими - уже что-то иное.

И это единственное, что теперь нас разделяет. Не запад и восток. Не язык и мова. Не богатство и бедность.

Последние, как правило, верят в заговоры. Это удобно, поскольку не подразумевает активности. И чем глобальнее тайная закулиса, дирижирующая событиями на улице Грушевского, тем больше оснований сидеть на диване.
...
Обратите внимание – русский по преимуществу юго-восток Украины не навязывает Януковичу встречную повестку. Не организовывает свой собственный протест (подневольные "антимайданы" в поддержку мироеда Януковича не в счет). Не мобилизуется ради изменения или защиты чего бы то ни было – сближения с Россией или социальных благ. Он предпочитает ждать отмашки от начальства. Причем от любого начальства: для этих людей, как и для подавляющего большинства граждан РФ, все решается в столице.
...
Проханов у Соловьева на канале "Россия-1" рассказывал, как побывал на Майдане: пассионарность, признает он, невероятная. Потом он же проехал по восточной Украине, поговорил с руководителями крупных предприятий, работающих с Россией, с технической интеллигенцией. И отметил пассивность, смерти подобную: "Ой, да это все политика. Да мы тут вне политики, да мы тут работаем, страну кормим", — говорили его собеседники. Имперец и почвенник, Проханов, по сути, признал, что восток Украины (а значит и русские) – это люди, лишенные субъектности, с которыми можно делать все, что угодно.