Данильченко

Стоит оглядеться и зафиксировать, где мы все сейчас находимся.
К лету 2022 года, после отражения зимнего наступления россии под Угледаром, падения Бахмута и неудачных атак врага по линии Марьинка-Авдеевка, инициатива прочно утвердилась за Силами обороны Украины.
Это вылилось в продвижение на глубину до восьми километров у Работино, до 10 км на Времьевском выступе, до шести километров на флангах Бахмута, небольшого продвижения у угледарских дач и инфильтрации на острова в устье Днепра и у дач Херсона.
Враг пытается сбить наши позиции у железки за Клещеевкой, окружить Авдеевку, для чего задействовал до трех бригад и десятки вылетов авиации в сутки, все лето контратаковал у Кременной, делал рейды в Сумской области через границу.
Противник массово применяет планирующие бомбы УМПК — помните, смеялись то над их не такими крыльями, то над не теми сварными швами? А теперь, когда их приходит пару десятков полутонных в сутки, чего-то смешки поутихли.
Мы, к слову, по-прежнему, не производим средства доставки ПВО и даже снаряды к малой зенитной артиллерии, а чугуна в рф еще хватает.
Ракеты к тяжелым системам ПВО — целиком на плечах Запада.
Российская ракетная кампания оказалась неудачной — ни тотального блэкаута, ни срыва поставок западных вооружений, ни уничтожения украинского оборонного производства путинцы не добились.
Однако растет число «шахидов» в месяц, производство ракет определенно не падает, и комбинированные удары осенью 2023 года будут продолжаться.
Можно, конечно, долго получать польские и иорданские «осы» (зенитно-ракетные комплексы «Оса» советского производства, — Ред.), но напоминаю, что ракеты к ним наши партнеры не делают. Производство приказало долго жить вместе с СССР.
Рано или поздно наши четыре полка «ос» (в составе ПВО Сухопутных войск) придется пересаживать на западную технику, а это под сто машин. Двадцать M1097 Avenger США доставили или доставляют, осталось начать и кончить.
ПЗРК мы не производим, а модернизируем и перезаряжаем советские — мелкими партиями, скорее, десятками, чем сотнями. Сами же выстрелили шести-семилетнее производство «стингеров», а еще множество «громов» и «перунов». Напоминаю, что пусковая «Перуна» и возимый запас ракет к ней стоит 1,8 млн долларов. Ждать, что в нас продолжат кидаться виллами под Киевом безлимитно на фоне европейской инфляции, несколько оптимистично — будут жесткие лимиты.
Германия взяла на себя производство 35-мм боеприпасов к «гепардам», переделывая подкалиберные снаряды — 10 тысяч в месяц. На них тоже лимиты, пока не заработает производство в полную силу, а это весна 2024-го.
Но стоит учесть, что к многочисленным ЗУ-23-2 у нас тоже импорт — сюрприз, сюрприз! Девять лет не срок, а жизненный урок, а построить завод по стрелковым боеприпасам сподобились только языком.
Большинство «умных» боеприпасов против танков и для контрбатарейной борьбы, «Смарт», «Бонус», «Экскалибур» — чистый импорт. Даже если «Квітник» (украинский осколочно-фугасный высокоточный боеприпас с лазерной полуактивной головкой самонаведения, — Ред.) и начали делать, по сравнению с тысячами высокоточных западных снарядов это исчезающий процент.
Мины и снаряды делать начали и, скорее всего, вышли за рамки предсерийных партий.
Мы продолжаем формировать новые организмы уровня бригада/полк — 10 новых бригад полностью стрелковые, как у дедов.
Пять стрелковых батальонов на бригаду для придания их более тяжелым формированиям, бригадная артгруппа, рота БПЛА и минометы от выводимых на восстановление.
Старых формирований тоже прилично хорошо за сотню — напоминаю, что бригадам ТрО до сих пор частные фонды собирают на 82-мм и 120-мм минометы, из расчета рота на бригаду.
Много это или мало, можно судить, например, по прикрытию Сумской области, где территориальную бригаду могут растянуть на пару районов. И на каждом опорнике хорошо если будет АГС, миномет 60 или 82-мм и пара крупнокалиберных пулеметов.
В этих условиях можно попробовать отбить, скажем, выпад роты спецназа, которую прикрывают средства старшего начальника в виде 122-мм «чемоданов» через границу.
Оттуда и расстрелянные лесники, и засады на автомобили в широкой полосе, ибо пока не подойдут маневренные группы, опорники могут разве что защищать сами себя.
И когда мы рапортуем, что перенесли производство минометов на запад Украины и уже сдали 600 штук 60/82/120-мм, то нужно, сказав «а», говорить и «б»: сколько это будет на сотню организмов «полк-бригада», на десятки учебных центров, выработку стволов, боевые потери и т.д.
И как там поживает производство 40-мм гранатометов и ВОГ к ним? Помню, с помпой открывали цех. В каждой роте огневой поддержки уже небось отечественный аппарат?
Ладно железо — мы и за деньги регулярно срывали сроки для Ирака и Таиланда.
Но не пришла ли пора озвучивать, наконец, ртом — на девятый год войны у нас нет общего реестра призывников, людям до сих пор приходят повестки домой, когда они много месяцев в Силах обороны. Тут что мешает? Недостаток клерков и айтишников?
Картина маслом, словом. В самый раз заказать свежий ремонт стадионов, герб на Родину-мать на средства доноров и реконструкцию здания суда в Одессе. Ибо все остальные вопросы уже решили.
Это, кстати, не о том, как все плохо — можно назвать десятки моментов, где все более или менее. Это о том, какого рода вызовы стоят перед нами. И чем нужно заниматься
Противник формирует десять новых артиллерийских соединений — бригад и дивизий, в основном на матчасти с хранения, включая «пионы» и «тюльпаны». Создано как минимум восемь новых танковых полков. Да, на Т-55 и на Д-20, с чугунными минами и ржавыми автоматами. Однако Москва настроена на длительную тяжелую кампанию. Снаряды найдут — в Корее ли, в Иране ли, увеличат ли производство до 2 млн, не будет больше безлимита, как в начале большой войны, но повоевать хватит.
Мы же, спустя 19 месяцев, критически зависим от поставок союзников и их внутренней политики.
Напоминаю, что последний скандал связан с тем, что технология пошива зимних курток неподвластна нашему легпрому и нужно во время войны выводить валюту из страны, да и с ценой непонятно получилось.
Может, виноваты «шахиды», отключения света и взрывной рост Сил обороны, плюс ограничения по прибыли, так что многие наши производители сработали в убыток.
А может, наши традиционные закупки у стран, которые лояльны к ретроградному вознаграждению за сделки. Потом закупленные рации приходится пристраивать в ТрО.
Это не считая вечной войны за поставщиков продовольствия, волокиты с серийным производством, совершенно дичайших проблем с аудитом у КБ «Луч и производителя тепловизоров ARCHER.
Подводя итоги — трудно сказать, как пойдут реформы в МО, это очень инертная и закостенелая организация, с многолетними традициями распила, которую пытались менять еще со времен волонтерского десанта в 2014 году. Но то, что у нас не все радужно и нужно предпринимать огромные усилия — определенно. Мобилизация тыла и ведение войны усилиями не только тех, кого мобилизовали у АТБ и «Сильпо» — вероятно, главная задача текущего этапа войны. От которого многое будет зависеть.