– Бывало, что дрался в команде?
– Нет, никогда не было.
– Когда-то Андронов рассказывал, что бокс был в раздевалке. С Шовковским.
– Было, когда меня удалили с «Маккаби», когда я за Алиева заступился. В итоге я получил, потом еще и Алиев сказал плохие слова в интервью. Это было.
– Что Шовковский сделал?
– Зашел, можно сказать, лещей дал. Считаю, это ненормально. А что, нормально подходить и бить человека? Где же тут нормально? Считаю, это ненормально.
– Виделись с Шовковским сейчас в сборной. Он на тебя тогда так серьезно на ехал после «Динамо». Ты уже забыл об этом?
– Я не забыл. Все, что мне говорят, я не забываю. Я прочитал, у меня отложилось в голове. Не хочу отвечать, могу точно так же ответить человеку в интервью. Тому же Хацкевичу, Шовковскому. Можно, но не хочу, буду умнее, не хочу обижать кого-то, потому что человек мне неприятен. А я могу много чего сказать.
– Кто в команде был главным юмористом?
– Гармаш постоянно смешил, с ним всегда было весело, никогда не скучно. Рыбалка тоже был веселый парень. Гармаш английский хорошо знает, пусть скажет пару слов, посмеетесь сразу. Он нормальный, простой человек, веселый, юморной.
– Кто из твоих одноклубников мог бы стать политиком?
– Да никто. Ну, Шовковский, наверное, Гусев, тоже очень умный человек, он все знает, следит, новости читает. Что не спросишь – все знает.
– Он сейчас пошел в тренеры. Как ты это воспринял?
– Пожелал ему удачи, мы созваниваемся. Дай Бог, чтобы получилось.
– У него есть талант к этому?
– У человека был опыт сумасшедший, огромный. Он очень многое может дать молодым.
– Кто тебя в жизни ставил на правильный путь?
– Мне всегда подсказывали старшие, когда я пришел в «Динамо». Шовковский часто, Шацких, когда он играл. Многие подсказывали, как правильно, как нет. Что можно, что нельзя делать, – сказал Хачериди.