«Это было в июле 45-го, после чемпионата СССР. По-моему, собравшиеся не очень хорошо понимали, что происходит. Вайнштейна упрекали в том, что он плохо работал во время войны, что шахматное движение якобы замерло, потом стали требовать, чтобы была срочно воссоздана газета «64». В общем, были недовольны… Меня это немножко удивило: ведь выходил журнал ВОКСа на английском языке, проходили турниры, чемпионаты Москвы...
Потом Ботвинник поднял вопрос о матче. Я хорошо запомнил, как поднялся Борис Самойлович – высокий, красивый, молодой, в военной форме – и заявил: «Должен вам сказать, что чины мы здесь не зарабатывали (тут он показал рукой на свои полковничьи погоны), наград не получали (и показал на орденские планки на груди)». С этого он начал. Все затихли. «Теперь насчет вашей газеты «64». Должен сообщить, что до сих пор не восстановлено издание газеты и журнала по тяжелой индустрии. (Эти его слова я точно помню: меня потрясло, что в стране нет бумаги.) А что касается матча с Алехиным, то я не понимаю, как вы будете пожимать руку, которая по локоть в крови Освенцима и Майданека».
Я не поддерживаю то выступление Бориса Самойловича, мне не нравится, что он так сказал об Алехине. Я даже не хотел об этом писать в своей книге, но раз уж вы спросили... Видимо, он был очень сердит на Ботвинника, который организовал все эти нападки. А ведь именно он перевел Ботвинника в Москву, помог прописаться: на служебной машине привез его в Главное управление милиции, взял паспорт, зашел к начальнику и вынес паспорт уже с московской пропиской. А то, что рассказывает Ботвинник о том заседании, это всё скорее из области театральных историй…» («Шахматы в России» № 4, 1996).